Наталья Культяева
Хор ветеранов из Славянска: петь и радоваться жизни в 90 лет
Есть в Славянске замечательный хор. Самым старшим его участникам более девяноста лет. Несмотря на свой возраст, эти люди продолжают трудиться и радоваться жизни. Перед Днём Победы у них колоссальная загруженность: по несколько концертов в день. Накануне концертов — репетиции, встречи с молодёжью.
Именно наш хор
Руководителя хора, ветерана Великой Отечественной войны Николая Прокофьевича Ивченко наш звонок застал на даче. В его плотном графике находится время и для работы на земле. Попросив прощения, что отрываем его от дел, мы попросили рассказать о хоре и о своей жизни.
Хоровой коллектив был создан 35 лет назад. До этого у нас была очень большая самодеятельность, в ней участвовало около ста человек. Мы занимали везде первые места, выступали на телевидении. А потом один из участников, Василий Бондаренко, пришёл ко мне и говорит: «А что, если мы создадим наш, именно наш хор — ветеранов войны и труда?» Это был 1982 год. И мы подумали: отчего не создать? Пошли в заводской комитет профсоюза. Председателем там был Виктор Бедный, он одобрил. Так мы организовали этот коллектив.
Мы начали выступать в госпиталях, школах, лицеях, на заводах. Как-то нас пригласили в Сталинград. Деньги выделил директор «Славтяжмаша». Тогда наш коллектив назывался «Хор ветеранов войны и труда клуба завода „Славтяжмаш“». Прошло недели две, пошли мы оплачивать дорогу, а нам сказали, что билеты подорожали. Мы пошли обратно к директору, а он денег не дал. Тогда я говорю Василию: «Давай так сделаем. Я сниму со своей книжки деньги, и мы доложим, сколько нам надо». Так мы поехали в Сталинград. Выступали на Мамаевом кургане. Пели одну песню — «Поклонимся великим тем годам». Потом внизу, на площади Победы, был наш концерт.
Потом были в Ленинграде, Севастополе, Одессе. О нас сняли кинофильм «Да простят нам ветераны». Его показывали по первому каналу. Мой друг, музыкант, жил в Израиле и рассказывал, что этот фильм смотрели даже там. Наш хор — дипломант всесоюзного конкурса народного творчества, дипломант газеты «Красная звезда».
За 35 лет 39 хористов ушло в иной мир. Из ветеранов войны нас осталось трое. Остальные участники — ветераны труда, дети войны. Раньше в хоре были одни ребята, сейчас мы взяли к себе девчонок. Шесть участниц-женщин, ветераны труда. Самым младшим участникам нашего коллектива 65 лет, самым старшим — 91 год.
Специального музыкального образования у меня нет, но я работал в Славянском драматическом театре имени В. Маяковского с 1945 года, когда вернулся из партизанского отряда, из одесских катакомб.
Вместо Германии — в партизаны
В партизанский отряд я попал в тринадцать лет. Родом я из Славянска. Когда началась война, на фронт меня не взяли в силу возраста. После прихода оккупационной власти людей начали вывозить целыми семьями. Нас тоже забрали и везли в Германию. Мы с братом Иваном договорились, что при любом удобном случае бежим. Брат убежал в Кривом Роге, я — под Николаевом.
Когда нас привезли в Кривой Рог, то поместили на место военнопленных, за колючую проволоку. Там было три или четыре отделения с бараками. Кто-то сказал, что за воротами стоит «пульман» с кожанками. Мы, глупые, туда пошли, открыли железные ворота, и в нас начали стрелять. Среди убитых я потом брата не увидел — он бежал. Я, как смог, успокоил маму. Брат сразу после побега ушёл в армию. Он был 1926 года рождения, на два года старше меня. В 1946 году он вернулся домой.
Когда я убежал, то направился в Одессу. Там была не немецкая, а румынская оккупационная власть, немцы отдали румынам Одессу. Румыны схватил меня и водили на работу. Таких сорванцов, как я, много было, человек шестьдесят. Мы разбирали разбомбленные дома, складывали кирпич. Потом нас перебросили на аэродром — возить продукты для отправки в Германию, потому что в Одессу навезли очень много продуктов, а на Днестре взорвали переправу, и движения дальше не было. Решили отправлять эти продукты самолётами.
Мы, мальчишки, грузили эти самолёты. Но когда мы узнали о том, что они некоторых из наших ребят берут в самолёты и отправляют в Германию, начали думать, как быть. У меня было два друга — Коля и Володя. Мы стали искать человека, который бы нас вывез отсюда, и нашли. Он нас отправил в катакомбы к партизанам. Там мы пробыли до апреля 1944 года, когда пришли наши войска. Не только в Одессе, но и в Феодосии, в Керчи были подобные катакомбы, где располагались партизаны.
Вернулся домой в Славянск я в 1944 году и пошёл работать на мебельную фабрику. Как-то нам поступил заказ изготовить для спектакля театра макет катера СК-13 «Орлёнок». Пришёл директор за заказом, увидел меня и пригласил к ним в театр Маяковского. Руководителем этого театра был Владимир Ильич Войнович, заслуженный артист УССР. Его жена, выдающаяся актриса Екатерина Ивановна Крымова, тоже была заслуженной артисткой УССР.
Работал я сначала декоратором, потом начал в массовых постановках участвовать. Позднее меня приглашали на большие роли, затем хотели послать учиться на актёра, но у меня заболела мама, и я не смог поехать на учёбу.
Я уже более 65 лет на сцене. До 1947 года проработал в театре. Потом театр уехал в Чистяково (сейчас Торез — прим. ред.), а я остался дома в связи с болезнью матери. Работал забойщиком, директором дворца культуры, заведующим базой отдыха «Ромашка» в Святогорске, сварщиком, монтажником-верхолазом, но с тех пор не бросаю сцену.
Хором я руковожу около семи лет. Был вначале старостой, а руководителем был Юрий Родионович Передельский, тоже ветеран войны. Когда он умер, я встал на его место. Нет уже в живых и Василия Бондаренко, предложившего создать хор.
У меня есть награды — шесть медалей, орден «За воспитание молодёжи». Есть также восемь наград за труд после войны.
Все наши концерты мы даём бесплатно. Наш репертуар — песни военных лет, фольклорные произведения. По сей день мы каждый месяц ездим выступать в госпиталь, даём концерты в доме отдыха ветеранов и детей войны, в лицеях города, институте, техникумах — всюду, куда нас приглашают. 7, 8 и 9 мая у нас по три концерта в день.
Юнга
Владислава Сергеевича Волкова коллеги по хору называют просто Юнгой. Во время войны этот человек исполнил свою детскую мечту — поступил в школу юнг. Прошло уже много лет, как окончилась война, но до сих пор память о сражениях и торжестве Победы живёт в его сердце. Вячеслав Сергеевич любит поэзию и во время разговора свои мысли и чувства передаёт посредством стихов.
Я юнга Балтийского флота. Когда война началась, мне было десять лет, я перешёл в четвёртый класс. Мы жили в Житомирской области, в прифронтовом районе рядом с Польшей. Никто не знал, что будет война. Так, поговаривали, что немцы скопище делают у польской границы. 1 сентября 1939 года началась Вторая мировая война, немцы захватили Польшу: им нужен был коридор, чтобы напасть на Советский Союз.
Первая метель, как говорится, на Киев. Немцы ехали через наш Володарск-Волынский. Первые бомбы бросили на наш город, а потом на Житомир, на Киев. На второй день после этого мы были как цыплята возле курочки возле своей учительницы. Мы к ней бегали, как к матери родной. Через три дня по всем школам Советского Союза был разослан стих «Будьте достойны своих отцов». Я этот стих пронёс через всю войну.
Я родился в семье профессионального военного. Отец мой, 1900 года рождения, служил на Украине — Шепетовка, Коростень, Житомир… В 1941 году он был полковником. С первых дней войны, когда были жестокие бои, он командовал полком, а в конце войны — дивизией. Несколько раз был ранен, но пришёл с войны живой. Умер он на 77 году жизни — лёг спать и не проснулся. До последних дней сохранял здоровье.
В четырнадцать лет я поступил в школу юнг: с третьего класса мечтал стать лётчиком или моряком. Она была организована в 1943 году главнокомандующим военно-морским флотом адмиралом Советского Союза Николаем Герасимовичем Кузнецовым. А для чего он её организовал? В 1941 году погибло много кораблей нашего советского флота, и с ними погибли экипажи. Кому-то надо было встать на их место. Во время блокады Ленинграда мы были на Соловецких островах, а потом в Кронштадте.
Боевая часть № 4
Мы, юноши 14-15 лет, отучились и получили специальность. Ведь на корабле нет таких, что просто флотские макароны кушают, там все специалисты. Это боевые части. Боевая часть № 1 — это рулевые, боевая часть № 2 — артиллеристы, но ещё с петровских времён их называют не артиллеристы, а комендоры. Боевая часть № 3 — минёры, а боевая часть № 4 — это радисты, радиометристы и акустики. Мне ещё не было шестнадцати лет, а я уже поступил на боевой корабль радистом. Мы были подменой старослужащим.
Я принимал и отсылал шифрограммы. Работа была ответственная. Сейчас я уже не могу вспомнить, что ел вчера, но азбука Морзе у меня в памяти по сегодняшний день. Цифра, ноль, текст, русский и международный… «Садись и работай отлично», — вот как нас наставляли. Мы хотели быть во флоте, работали с удовольствием. Я любил флот, честность, дружелюбие товарищей.
У меня был хороший слух, поэтому я стал радистом-оператором, отсылал и принимал шифрограммы. Благодаря этому и сейчас я пою в хоре.
Имена и фамилии
До 1945 года включительно в школу юнг было набрано четыре тысячи подростков. В жестоких боях мальчики, которые ещё не набрались той силы, которая нужна воину, гибли. Тысяча из нас погибла. Некоторых я знал, помню имена и фамилии. Среди них были мои друзья.
Саша Ковалёв — друг, который погиб. Уже в конце войны, в 1945 году, он служил на торпедном катере, управлял им. На небольшом судне их было всего одиннадцать человек. На носу находились две торпеды. Мимо проходил крупнейший немецкий крейсер — отступал обратно в Германию. На нём было две с половиной тысячи экипажа. Они его торпедой раскололи напополам, и он потонул.
А со стороны Финляндии, которая была с фашистами в союзе, с аэродрома вылетели мессершмидты и начали бомбить катер. Бомбили его, он уходил всё время, но в дизельное отделение попал осколок, в блок цилиндра. Осколок ударил, и цилиндр лопнул. Горячая вода и солярка начали выливаться. Саша не растерялся и на эту трещину лёг своим телом, закрыл. Катер начал набирать скорость, и они ушли в грот, скрылись. Он спас экипаж. Когда уже его вынесли на берег, у него тело было всё сварено, он умер на берегу. Посмертно он стал героем Советского Союза.
Из школы юнг вышли знаменитости, которых вы должны знать. Борис Штоколов — народный артист СССР, герой социалистического труда — исполнитель песни «Гори, гори, моя звезда». Он уже умер. Валентин Пикуль — известный писатель. Его тоже уже нет. Многих уже нет, а я живу и здравствую.
60 000 мин
Я прошёл путь от радиста надводных кораблей до подводника. Служил полгода радистом на подводной лодке, хотя туда не разрешалось брать таких юных. Награждён медалью за участие в боевых действиях.
Немцы заблокировали Чёрное море, минами. У них было новое оружие, которое нам было неизвестно. В годы Первой мировой войны мины были круглые, с рожками, они плавали на поверхности, их можно было снимать и подрывать. Фашисты использовали мины наподобие торпед, длиной полтора метра, в них было заложено полтонны тротила. Они были электромагнитные, акустические, магнитно-электрические и акустические с часовым механизмом. Шестьдесят тысяч мин было поставлено в Чёрном море. Они были под гладью воды — на глубине 3, 6, 12 метров.
Была организована бригада по разминированию. Мы базировались в Севастополе. Наше задание было строгой военной тайной. Вечером убирался трап, чтобы никто не выходил на берег — ребята были молодые, им хотелось свиданий, прогулок. В 22:00, перед отбоем, командир корабля строил нас и говорил: через два часа выходим в открытое море, будем выполнять правительственное задание. Наш экипаж очищал море от этой гадости.
Сперва было трудно. Мы шли в фарватере друг за другом. Когда впереди взорвался тральщик, мы помогали вылавливать товарищей, которые остались в живых. А потом, после Победы, когда стали разбирать архивы в рейхстаге, нашли там карты, в которых были указаны все места закладки мин. Их переслали командующему Черноморским флотом вице-адмиралу Филиппу Сергеевичу Октябрьскому, и мы уже просто искали мины по указанным координатам.
Мины подрезали специальными устройствами, они всплывали, уже обросшие ракушками, тиной, похожие на толстые брёвна. Когда мина всплывала, на корабле объявлялась боевая тревога, и комендоры, если была спокойная погода, море не штормило, направляли на эту мину пушку и её расстреливали. Взрыв — осколки летели через корабль, повреждали даже обшивку.
У меня по боевому номеру, когда объявляли тревогу, была обязанность закрывать в радиорубке иллюминаторы на бронекрышки. Однажды я закрывал их снаружи, и тут бабахнуло. Чувствую — меня в бедро вроде как комарик укусил. Смотрю — потекла в обувь кровь. Только обернулся — а мне второй осколок в пах, уже больнее. Меня подхватили, отнесли к корабельному доктору.
Вытащили осколочки — чуть крупнее семечки. Врач говорит: «Юноша, какой ты счастливый! Осколок уже коснулся сонной артерии. Если бы перерезал, из тебя бы через пять минут вся кровь вышла». Хотели в госпиталь отправить, но я отказался. Говорю: ну что это за рана? Походил с палочкой немножко. С экипажем не расставался.
Победа меня застала в отпуске. Я приехал в Харьков, который был освобождён ещё 23 августа 1943 года. Был пасмурный день. Город был большой, но разрушенный. И вижу — люди идут и обнимаются, целуются, кричат. И военные: «Внимание! Победа! Победа наша!» Как она нам трудно далась… Вот так я встретил День Победы.
Герой шахтёрского труда
Домой я вернулся в двадцать лет, как раз было время поступать в вуз. Хотел на специальность «Электросвязь», но там была стипендия маленькая, не прожить. А потом посмотрел — Горный институт, стипендия ой-ой-ой. На первом курсе 10 рублей 90 копеек — это было 290 долларов, а на последних курсах было уже 490 долларов. Жить можно было. Там надо было знать электротехнику, арифметику, русский язык. Я думал, может, сначала надо на подготовительные курсы записаться, а они говорят: давай, приходи учиться, нам такой нужен. Я был участником боевых действий.
Тяжело было первые два курса — там изучались детали машин, высшая математика. А на третьем курсе, когда пошли спецпредметы, я уже учился на «отлично» и получал повышенную стипендию. Закончил — жил в Енакиево, родители оттуда. Меня направили на шахту «Красный октябрь». Шахта опасная, там были трудные условия труда. Опасность высшей категории по выбросу метана. Я тридцать два года проработал в шахте — горным мастером, помощником начальника участка, начальником смены, инженером, руководил профсоюзом. Честно работал и хорошо получал. Сколько гробов мы перетащили на кладбище — люди погибали в той шахте, но Божия Матерь меня хранила.
Раньше я был атеистом, но застал время, когда государство, которое разрушало церкви и из них амбары для зерна делало, само рухнуло. Снова начали возводиться храмы. И я понял, что Бог нас не предавал никогда и никогда не предаст, в отличие от людей.
Часто в клубе стояли гробы, родители шахтёров оплакивали. Я очень чувствительный, сердце болело, когда видел это. Расул Гамзатов писал: «Ты хоть много проживи, хоть мало, но тебе скажу я, не тая: если боль других твоей не стала, прожита напрасно жизнь твоя».
За работу в шахте меня наградили — я полный кавалер «Шахтёрской славы», герой шахтёрского труда.
Все знают
Сейчас смотрю на старые фотографии, каким я пришёл на флот — мальчишка курносенький, вот в шестнадцать лет я уже на корабле, в форме. В День Победы я обязательно надену форму и пойду на площадь. Меня все знают, подходят фотографироваться. Мне это очень приятно. На площади собираются больше пяти тысяч людей, и я выступаю перед ними.
Ещё до войны я участвовал в хоре во дворце пионеров. В школе юнг тоже записался в хор. Между прочим, юнги очень хорошо пели.
Сегодня я пою в хоре ветеранов. Наш коллектив нарасхват. В День Победы и накануне мы даём концерты. Ездим и в Святогорскую лавру выступать, там есть госпиталь, где лечатся ветераны войны и труда. Там мы даём двухчасовой концерт. Нашему руководителю исполнилось уже девяносто лет. Какой у него замечательный голос! Как он задушевно поёт!
В День Победы хор ветеранов планирует дать три концерта. В 9:00 на проспекте им. Пушкина города Славянск они исполнят военные песни, потом поедут с концертом в Святогорский госпиталь инвалидов Великой Отечественной войны и в 17:30 снова выступят в Славянске на центральной площади. Мы желаем этим замечательным людям здоровья и сил. Пусть их жизненный пример вдохновляет всех нас!
