Протоиерей Алексий Попов
«Ни в каком другом призвании я себя не видел»: как мальчик из невоцерковлённой семьи стал священником
Наш сегодняшний герой признаётся, что мечтал стать священником с малых лет. С того же возраста он полюбил историю, археологию и коллекционирование. Сегодня он серьёзно увлечён краеведением, изучает античную керамику, переписывается с учёными из Москвы и Санкт-Петербурга, участвует в раскопках курганов, изучает жизненный путь соотечественницы, причисленной к лику святых. Протоиерей Алексий Попов, настоятель Николаевского храма, живёт в маленьком селе Петровка-2 Александровского района, в котором всего двести жителей — но посмотрите, как полна и интересна его жизнь! Думаю, каждому из нас есть чему у него поучиться.
Священство было мечтой детства
Родился я 2 августа 1976 года, на пророка Божьего Илию. Семья наша была самой обычной: отец — забойщик, мать работала на хлопкопрядильной фабрике контролёром ОТК. Жили мы в Макеевке, в посёлке Коммунар, а все наши родственники со стороны папы и мамы — из Моспино, что под Донецком. Туда мы ездили каждые выходные.
Отец был простым работягой, но человеком очень увлечённым. Он чрезвычайно много, просто запоем читал: классическую художественную литературу, мемуары фронтовиков Великой Отечественной войны — причём не только сам читал, но и мне пересказывал всё прочитанное. Благодаря этому я с детства тоже полюбил чтение и очень увлёкся историей.
Первые зёрна веры во мне заронила бабушка Шура, мамина мама. Она ничему меня не учила, но часто пересказывала житие преподобного Алексия, человека Божия. Рассказывая, она всегда плакала — так её трогала история жизни этого святого. Её искренние слёзы производили на меня очень большое впечатление: я не мог остаться равнодушным к тому, что так трогало близкого мне человека.
Когда мы отправлялись в гости к бабушке и дедушке в Моспино, то всегда проезжали мимо большой старинной Смоленской церкви в Киселёвке, которую построил граф Иловайский. Сколько себя помню, я всегда подбегал к окну и как завороженный смотрел на этот храм. Мне всегда хотелось побывать в нём. Он был связан с историей нашей семьи: в нём крестили моих бабушек и дедушек, родителей, меня и моего младшего брата. Когда мама принесла брата туда, чтобы крестить, я пошёл с ней — и с тех пор начал ходить в храм. Его настоятель, отец Анатолий, взял меня в пономари, так я стал деятельным христианином нашей Церкви. Первый раз я вошёл в алтарь на Рождество Божией Матери в 1989 году. Я считаю, что тогда духовно родился.
Я не помню себя без Бога и Церкви. Желание быть с Богом у меня было всегда, с самых ранних лет. Первую молитву, «Отче наш», я выучил за пятнадцать минут. В школьные годы старался не пропускать службы. Хотя уже шли постперестроечные годы, меня всё-таки несколько раз стыдили на линейке перед всей школой за то, что хожу в храм. Но я не обращал на это внимания и не принимал близко к сердцу. Я занимался своим делом: ходил к Богу, служил в храме как мог — больше меня ничего не интересовало. Первой христианской книгой, которая у меня появилась, было Евангелие. Тогда не было интернета, и найти церковную или христианскую литературу было практически невозможно. Приходилось собирать по крупицам.
Я с детства мечтал стать священником. Никакие другие профессии меня не интересовали, ни в каком другом призвании я себя не видел. Я шёл к этой цели сознательно. Родители меня поддерживали в этом стремлении — хотя сами не были воцерковлёнными людьми. Ходишь в храм — ходи, молишься — молись, постишься — постись. Меня ни в чём не ущемляли. А пример отца Анатолия, моего духовного наставника, благотворно действовал на меня. Мне с детства нравилась старина, и храм, в который я ходил, был таким: с историей, со старинными иконами. Когда там был организован монастырь, некоторые иконы попали в мой храм, я сейчас смотрю на них — и помню расположение каждой в Киселёвском храме.
«Иди к своей цели»
В те годы в наш храм ходило очень много людей, при нём работала воскресная школа. Я тоже начал ходить в неё, учил Закон Божий, как губка впитывал знания. Я горел верой и любовью ко всему, что было связано с христианством, и Господь поддерживал меня, не давал сбиться с избранного пути.
В школе я учился не очень хорошо. Особенно мне не давались точные науки: математика, физика, химия. Зато я знал историю — не хуже, а может, и лучше отличников. После одиннадцатого класса я поступил в Донецке в училище на рихтовщика. К тому времени я достал программу поступления в семинарию, и, признаюсь, год в училище не столько учился по специальности, сколько готовился ко вступительным экзаменам в ОДС.
Отец Анатолий дал мне рекомендацию, но прежде мы с мамой поехали в Никольское, в Успенский Николо-Васильевский монастырь, к схиархимандриту Зосиме (Сокуру). Мы встретились с ним, поговорили, я взял благословение на поступление — и отправился домой. После сдал документы в Одесскую духовную семинарию, куда был зачислен в 1994 году. Перед поступлением отец Анатолий дал мне наставление: что бы я не увидел в семинарии, с какими бы искушениями не довелось столкнуться — надо всегда помнить, что у меня есть своя цель. «Ни на что не обращай внимания и иди к своей цели», — сказал мне он. С тех пор этот принцип стал определяющим в моей жизни. На протяжении своего служения, что бы ни случилось, я всегда помнил: у меня есть цель, всё остальное — не важно. Я должен заниматься делом, к которому призван, а всё остальное — новости, политика, чужие мнения — не имеет значения. Я пришёл в Церковь служить Богу и людям, этим двадцать лет и занимаюсь.
После окончания семинарии в 1998 году я вернулся на Донбасс. Владыка Иларион посмотрел мой диплом, побеседовал со мной, а потом говорит: «Ты же из Моспино? Там как раз открылся храм в честь первоверховных апостолов Петра и Павла. Назначаю тебя туда псаломщиком». Я читал на клиросе, пел, при необходимости помогал настоятелю, отцу Роману Хлипитько. Он был очень деятельный священник. Часто отправлял меня решать различные хозяйственные вопросы, много работал с детьми — и я тоже ходил с ним в школы и на занятия. Первый опыт работы с аудиторией дал мне именно отец Роман: я научился вести урок, удерживать внимание детей, доносить информацию. Он был также очень красноречивым и грамотным человеком, его было очень интересно слушать. Словом, благодаря ему я получил очень хороший опыт.
Через некоторое время я познакомился в храме со своей будущей женой. Она пришла заказать панихиду по своей прабабушке. Мы начали встречаться, а через семь месяцев решили венчаться. Я поехал к владыке, чтобы взять благословение на брак, и получил благословение и на священство. Тогда же, в 2001 году, меня рукоположили во диаконы, а накануне Рождества Христова состоялась моя священническая хиротония. Через две недели практики меня отправили сюда, в Александровский район, село Петровка-2.
На новом приходе
26 января 2002 года я приехал на приход. Храма не было. Был ещё работавший тогда фельдшерско-акушерский пункт, где нам выделили одну комнатку. Там мы сделали алтарь и служили. Потом ФАП переехал в другое место, и всё здание отдали нашей общине. В нём мы сделали большое помещение для храма и остались ещё две комнаты, в которых вот уже двадцать лет живём мы с семьёй.
Поначалу, конечно, было трудно: дома нет, квартиры нет, место новое. К счастью, люди нас очень поддержали. Сначала мы жили у церковной старосты, потом снимали квартиру, а когда ФАП освободили, переселились туда. Там и жили, и ремонт делали.
Люди приняли нас хорошо. Конечно, было непросто. Паству составляли в основном пожилые люди. К сожалению, у нас вообще всегда было мало людей в храме, потому что их мало в сёлах в целом. За двадцать лет село изменилось, и не в лучшую сторону. Раньше людей было больше. Наш сельский совет объединяет пять сёл, в которых в общей сложности живёт всего лишь четыреста человек. В одном — сорок семь, в другом — вообще один. Нам повезло: у нас больше двухсот жителей. В школе учится сто шесть учеников. Бабушки и дедушки умирают, молодёжь оканчивает школу и уезжает учиться. Сюда люди уже не возвращаются. За всё время, что мы здесь живём, вернулось два или три человека.
Раньше уезжали в Краматорск и Донецк, сейчас едут в Краматорск и Харьков. Это неудивительно: работы здесь нет. Раньше был колхоз, но он распался. Люди вынуждены уезжать. В итоге с каждым годом в храме людей всё меньше. Но надо отдать должное: прихожане нам всегда помогали — и с продуктами, и с ремонтом. Я тоже всегда был активным участником всех храмовых работ. Помню, когда разбивали перекрытия ФАПа, чтобы расширить помещение храма, трудились до кровавых мозолей. И сейчас, когда надо, и пилю, и кошу, и делаю всё, что требуется. В селе один в поле не воин, поэтому у нас взаимовыручка.
Необычные увлечения сельского священника
Коллекционирование
Сколько себя помню, я всё время что-то коллекционировал. Это были старинные книги, монеты, марки, фантики от жвачек. Сразу скажу, что коллекционирование — это не стяжательство, когда человек стремится, чтобы было всего побольше. Коллекционер изучает свои находки, ведь за каждой из них стоит своя история. Найдёшь монету — и выясняешь, при каком царе она была выпущена, в чём особенности её чеканки, когда такие перестали выпускать — то есть обогащаешь свои знания и развиваешься. Я знаю много коллекционеров, и все они энциклопедически образованы в сферах своих интересов. Человек, собирающий коллекцию, очень много читает, он непрестанно совершенствуется.
Конечно, главная цель православного человека — стяжание Духа Святого, а всё остальное — второстепенно, но интересы и увлечения тоже должны быть в жизни, ведь вокруг столько интересного. Коллекционер — как хранитель маленького музея, экспонаты которого рассказывают свои истории. Более того: имеющимся багажом знаний хочется с кем-то поделиться, а среда коллекционеров — это люди, которые могут разделить твой интерес. Происходит обмен информацией, это побуждает узнавать и читать ещё больше.
Археология и поисковые работы
У меня есть друзья-археологи. Например, в Донецком краеведческом музее трудится Эдуард Евгеньевич Кравченко, с которым я постоянно общаюсь и консультируюсь. В Доброполье был замечательный краевед, археолог и учитель истории Александр Николаевич Петренко, который, к сожалению, недавно умер. Это был прекрасный человек. Он много помогал в поиске информации по истории нашего села и храма.
Археология увлекала меня с детства. За городком Моспино расположена Гнилая Балка — поле, где на протяжении многих сотен лет располагались стоянки древних людей — начиная с бронзового века и заканчивая салтово-маяцкой культурой (это Х век нашей эры). Мы ходили туда с отцом и находили множество черепков, кусочков амфор. Что интересно: когда мой отец был маленьким, его туда водил его отец, дедушка Серёжа. Там они тоже искали разные исторические артефакты. Когда подрос мой сын, я и его привёл на это место. Там сейчас сосновый лес, но его обпахивают, благодаря чему можно найти черепки, которые всё ещё прячутся в толще земли. Так что уже четвёртое поколение нашей семьи увлечено археологией, и зарождается эта увлечённость в одном и том же месте.
Уже будучи священником, я несколько раз принимал участие в военных раскопках. У меня есть знакомые, которые занимаются поиском останков немецких солдат, погибших в нашей стране в годы Великой Отечественной войны. Это группа археологов, которые заключили с Украиной контракт на поисковую работу ещё в 1990-е годы. Мы познакомились, когда они забирали останки немцев из нашего села в 2007 году. Дело в том, что в годы войны в помещении нашего храма был госпиталь. Во время оккупации там лечились немцы и итальянцы. У нас было два кладбища — немецкое и итальянское. Вот этих-то солдат поисковики и забирали. Мы познакомились, они меня приглашали несколько раз на раскопки. Это очень интересно.
Александр Николаевич Петренко приглашал меня на спасательные раскопки кургана. Когда курган уже полностью распахан, приглашают археологов, которые забирают кости захороненного там человека и по погребальному инвентарю определяют его принадлежность к определённой культуре. Это тоже очень интересно. Сразу отмечу, что это не чёрные археологи, а люди, которые ведут раскопки официально, по разрешению местной администрации, со всеми необходимыми документами.
Краеведение и история
Когда я приехал в село, там было много старожилов, которые помнили его историю и могли многое рассказать. Некоторые даже застали царское время — как, например, бабушка Таня, которая умерла в возрасте ста трёх лет и помнила первого священника Петровки. Она оставила после себя несколько тетрадей воспоминаний, которые сейчас хранятся в нашем краеведческом музее. От местных людей я узнавал историю села, храма и его прихода. Человеческая память избирательна, каждый помнит своё, поэтому я собирал разные воспоминания и объединял их. Тогда же я узнал о баронессе Наталье Модестовне фон Фредерикс, которая жила в селе Знаменовка — это в трёх километрах от нас, — но о ней я расскажу чуть позже.
В наших краях протекает река Самара, которая была разделена на отдельные водоёмы в 1970-х годах — в них организовали рыбные хозяйства. Именно благодаря реке у нас на территории сельсовета расположены тридцать три кургана. Дело в том, что люди испокон веков селились на берегах реки, которая была источником пищи и путём передвижения. Село наше возникло в начале XIX века. С его историей связаны три известные фамилии: Милорадовичи (граф Пётр Васильевич — основатель нашего села), Гейдены (у нас рядом есть село Гейдино) и Фредериксы. Они были в родстве. У Фредериксов в Знаменовке было имение, многочисленные стада, кирпичный завод и три с половиной тысячи гектаров земли. История этих семей очень интересна, я ей увлёкся и занимаюсь уже долгое время.
Как я уже говорил, начальные сведения мне предоставляли старожилы. Александр Петренко научил меня правильно относиться к свидетельствам людей. Не всегда они могут быть правдивы, ведь память человеческая несовершенна. Особенно осторожно нужно относиться к свидетельствам пожилых людей, которые нередко приукрашивают свои воспоминания и присочиняют что-то. Александр Николаевич учил опираться на источники. Благодаря ему я выяснил, что сейчас многие архивы открывают свои фонды, большая их часть есть в интернете. Я научился оформлять запросы по всем интересующим вопросам и с тех пор каждый исторический факт, о котором рассказываю, готов подтвердить документально.
Я уже упоминал, что увлёкся историей жизни баронессы Натальи Модестовны фон Фредерикс, исповедницы Соловецкой. В поисках информации о ней очень помогла книга «Дворяне Екатринославской губернии» Виктора Зарубы. Мне посоветовала её и прислала сканы страниц о наших краях историк, краевед и коллекционер Нурия Бусыгина, с которой мы общаемся. И вот из этой книги я узнал, что наша соотечественница Наталья Модестовна была узницей Соловецкого лагеря, репрессирована в 1924-м году и причислена к лику святых РПЦЗ в 1981 году. Эта информация потрясла меня. С тех пор я стал изучать жизнь и родословную святой. Я и в Америку писал, и на Соловки, подавал запросы в архивы Петербурга и Москвы. Работаю на этой ниве и сейчас. Мы узнали много новой информации о Наталье Модестовне, нам прислали копии её диплома и уголовно-следственного дела. Более того: я познакомился с её родственницей — Еленой Анатольевной Парфёновой.
Удивительные истории
У меня есть две книги, с которыми связаны очень интересные истории. Расскажу их. Одно время я интересовался, есть ли у меня однофамильцы-святые. Оказалось, что есть — около десяти человек. В основном это новомученики, которые были убиты после революции. Однажды я купил себе книгу — конспект лекций по патрологии 1908 года издания. Написал её мой однофамилец — известный богослов, церковный историк, патролог Иван Васильевич Попов. Он причислен к лику святых как мученик Иоанн Московский — был канонизирован Священным Синодом Русской Православной Церкви в 2003 году. В этой книге сохранились его оригинальные подписи и пометки на полях. Что удивительно: оказалось, что Иван Васильевич сидел в Соловецком лагере в то же время, что и Наталья Модестовна фон Фредерикс — с 1924 по 1926 год. Расстрелян был в 1938 году по решению тройки НКВД. Об этом человеке очень высоко отзывался священномученик Иларион (Троицкий). Он говорил: если собрать все наши знания и сравнить их со знаниями Ивана Васильевича, то наши знания ничто — таким мудрым и эрудированным был этот человек. Как удивительно, что принадлежавшая такой удивительной личности книга попала мне в руки!
Была ещё одна интересная история. Однажды я приобрёл книгу Четьи-Минеи на месяц март. Меня привлёк факт, что она когда-то, до революции, принадлежала Святогорской Успенской общежительной пустыни. Я купил её, почитал, смотрю — сзади написано: «монах Апеллий». А спустя время узнал, что на малой родине Натальи Модестовны фон Фредерикс, в Знаменовке, была церковь, в которой в 1960-70 годах служил отец Апеллий — иеромонах, который был дружен с преподобным исповедником Иоанном Святогорским (Стрельцовым). В этой церкви осталась книга отца Апеллия, в которой он делал пометки. Когда я изучал книгу, купленную мной, почерк оставленных там помет показался мне знакомым. Сравнив две книги, я выяснил, что почерк идентичен и это книжки одного и того же человека. Я связался со Святогорской лаврой, и оказалось, что там действительно был монах Апеллий (Артемий Петрович Симоненко), который после закрытия лавры в 1925 году жил в Славянске, а с 1961 года был священником в Петро-Павловском храме села Знаменовка. Я нашёл номер телефона продавца купленной мной книги и спросил, откуда она. Он ответил, что она у них дома хранилась много лет, но кто из родственников её купил и где — неизвестно.
Литература, философия, керамика, музыка
У нас в селе два музея — краеведческий и военный. Ими занимается учитель истории нашей школы, но я тоже стараюсь вносить свою лепту в их развитие. Например, покупал экспонаты и передавал их в дар: куски амфор, наконечники стрел, кремниевые орудия труда древних людей. Есть краеведческая комната в клубе — тоже помогаю экспонатами.
Сейчас я увлёкся античной керамикой. Оказалось, что столовая посуда Древней Греции и Рима — это очень интересно. Я читаю по этой теме очень много. Благодаря интернету у меня появились знакомые античники-керамисты, я переписываюсь с ведущими археологами России — например, Александром Ивановичем Бутягиным, который работает в Эрмитаже. Вопросы об амфорах задавал Сергею Юрьевичу Монахову — он очень серьёзный специалист по античной керамике. Очень ценю, что такие специалисты нашли время и ответили совершенно незнакомому человеку, предоставив всю необходимую информацию.
Помимо археологии и краеведения я увлекаюсь историей, литературой, философией. Читаю труды Геродота, Фукидида, Юлия Цезаря, Тацита, Иосифа Флавия, Аристотеля, Платона. Изучаю историю Церкви. Люблю классическую музыку, особенно Баха, Моцарта, Вагнера. Из наших — Чайковского и Рахманинова, его фортепианные концерты — это что-то невероятное. Это музыка проживёт века. Но я понимаю, что всё это второстепенно. Главное в жизни — служить Богу. Я мечтал об этом с детства, и Он дал мне такую возможность. Это большое счастье.
Беседовала Екатерина Щербакова
